«Последние» новости

Премьер-министр Владимир Путин на встрече с руководителями российских СМИ 29 августа резко раскритиковал радиостанцию «Эхо Москвы» за освещение войны в Грузии. Как пишет главный редактор журнала New Yorker Дэвид Рэмник, после этой выволочки главный редактор «Эха» Алексей Венедиктов вынужден был скорректировать редакционную политику.

О встрече

Встреча проходила в сочинской резиденции Путина с участием 35 руководителей СМИ. Рэмник напоминает, что Путин регулярно проводил такие встречи в период своего президентства.

По сведениям Washington Post, Путин в течение нескольких минут читал отрывки из расшифровок эфиров «Эха Москвы». «Меня не интересует, кто говорил эти вещи. Вы отвечаете за все происходящее на радиостанции. Я не знаю, кто они, но я знаю, кто вы», — цитирует Путина газета со слов одного из участников встречи.

По сведениям Рэмника, многие из присутствовавших были «в восторге от того, что Путин пропесочил Венедиктова». Позднее Венедиктов подошел к Путину в коридоре и сказал ему, что тот «несправедлив». В ответ Путин достал стопку расшифровок эфиров «Эха Москвы» и заявил: «Вам придется за это отвечать, Алексей Алексеевич!».

По словам Венедиктова, он «встревожился, но рассудил, что Путин никогда не пригласил бы его в Сочи вместе с остальными членами делегации, если бы намеревался уволить его или уничтожить «Эхо Москвы» – тут было бы достаточно одного телефонного звонка».

«Позднее мы встретились с глазу на глаз, — рассказал Рэмнику Венедиктов, — и тогда Путин заговорил более позитивным тоном. Но свою мысль он донес. Он продемонстрировал, что способен в любой момент сделать с нами все что пожелает».

Вернувшись в Москву, Венедиктов разъяснил своим сотрудникам, что им следует «внимательно следить» за тем, как они освещают события, проверять факты и в достаточной мере отражать мнение властей, пишет Рэмник (перевод статьи опубликован на сайте Inopressa.Ru).

На следующий день после встречи в Сочи Венедиктов объявил, что «Эхо Москвы» до конца года не будет приглашать в эфир Валерию Новодворскую, которая «пела осанну» Шамилю Басаеву. Венедиктов распорядился снять с сайта радиостанции расшифровку и аудиофайл последнего выпуска передачи с Новодворской. Та, в свою очередь, расценила это как «клеветническое обвинение в уголовном преступлении (публичное оправдание терроризма)».

Алексей Венедиктов, главный редактор »Эха Москвы»:

Действительно, я подтверждаю это, «Эхо Москвы» подверглось критике со стороны Владимира Путина, достаточно жесткой критике. Но я должен вам сказать, что это не первое критическое мнение, высказанное мне руководителями государства. Могу теперь уже рассказать, что в 1994 году Борис Николаевич Ельцин… очень резко при всех критиковал «Эхо Москвы» за его позицию во время событий 1993 года, когда мы давали слово, как вы помните, и Хасбулатову, и Руцкому.

…Гораздо лучше, когда тебе в глаза высказывают неудовольствие от конкретных вещей, чем когда ты возвращаешься, а здесь ОМОН и все опечатано. Согласитесь. Поэтому нет проблем! Все нормально!

…Говорить о содержании не буду, но скажу, что в частности, было указано конкретные ошибки информационной службы, в том числе «Эха Москвы». Да, он (Путин. — Ред.) знал об этом, и опять ничего в этом странного нет.

…Никаких угроз не было. Что касается ответственности, да, действительно, я подтверждаю, что стоя в коридоре, в окружении массы людей, между прочим, как правильно написано, премьер сказал, что «Алексей Алексеевич, мне все равно, кто там чего у вас говорит, я знаю только Вас, и Вы отвечаете за работу радиостанции». Слушайте! А я вам всегда то же самое говорю. За все отвечает главный редактор. И извиняется, когда надо, главный редактор, даже если ошибку совершил другой сотрудник «Эха Москвы».

Еще раз повторяю. Никаких угроз не было, никаких проблем премьер не создал. Он высказал в глаза довольно жестко свою позицию. Вот. А для чего они еще нужны? Эти люди должны высказывать свою позицию.

…Я сказал, что я не понимаю, Владимир Владимирович, Вы сейчас приводите примеры при всех, я не понимаю, о чем Вы говорите. Это несправедливо! А он говорит: «Я Вам покажу, что это справедливо». И когда мы вышли в коридор в окружении всех, он действительно попросил папку, раскрыл и сказал: «Вот смотрите. Вот это что? Вот здесь мы давали опровержение по поводу. Вы не давали его. А почему вы брали только эти источники и не брали эти?» То есть, конкретное замечание… И правильно, что он готовится. Иначе это был бы наезд. А это не был наезд. Он мне конкретно говорил, показывая пальцем. Нормально! И я это воспринимаю нормально, потому что да, это было унизительно, потому что тебя поймали. Знаете, какая там была ключевая история? Если вы говорите, что вы профессиональное радио, так и работайте профессионально, а не допускайте этих вот ошибок. Смысл я вам рассказываю. Но прав же!

Дэвид Рэмник, американский журналист

Я всегда думал: что может со мной наихудшего случиться? В суд подадут? Я главный редактор журнала New Yorker. Мы первые опубликовали статью о пытках в «Абу-Грейб». Я от Пентагона ничего не услышал. Ни одного звонка не было. И из Белого дома тоже.

…Потому что они знают, куда я их пошлю в ответ. Они нас не любят, я их об этом и не прошу, но я знаю, в чем моя работа. И мной не владеет человек, который одновременно сидит в Кремле. Владелец «Нью-Йоркера» — человек очень богатый, но он не замминистра обороны и не в совете директоров «Газпрома». Так бывает в корпоративных государствах — типа Мексики, типа Южной Кореи двадцать лет назад.