Когда компромисс – худший из всех бед

В разгар политического противостояния заинтересованные стороны время от времени заявляют о готовности к политическому компромиссу. Частью этого компромисса они видят ряд законов, а то и пакет конституционных поправок, которые Верховная Рада должна постановить, чтобы обеспечить досрочные выборы и избежать явлений, которые привели к нынешнему кризису.

Такой компромисс кажется всем большим благом, ведь он прекратит коллапс власти и разрешит, в конце концов, провести ожидаемые досрочные выборы.

Но как с такими масштабными изменениями в законы жить дальше?

Ведь когда постановляется компромисс, то стороны заинтересованы не в том, чтобы по возможности четче расставить все точки над «і», а в том, чтобы сделать конечный продукт по возможности более размытым. Тогда каждый будет видеть там свое и, соответственно, будет соглашаться на конечный результат.

Другими словами, политики стремятся предложить не наиболее эффективную систему управления обществом, а просто наиболее приемлемую схему для переговорщиков.

Именно по такой компромиссной логике постановлялись поправки к украинской конституции. Тогда за одну ночь переговорщики под давлением Майдана и международных посредников должны были склепать поправки к Конституции, из которых, ради достижения компромисса не был понятен даже ключевой вопрос конституционного устройства.

Это вопросы о том, кто именно — президент или большинство Верховной Рады — имеет решающее слово в назначении премьер-министра.

Как результат, Ющенко и Янукович почти год ничем другим не занимаются, кроме как перетягивают на себя одеяло на прокрустовом ложе украинской власти.

Успех же конституционных реформ в мире был тогда, когда масштабные изменения в Конституцию постановлялись экспертами, которые не имели непосредственной заинтересованности в распределении власти после одобрения новой Конституции.

Для этого, во-первых, изменения к Конституции обсуждались, не до, а после очередных выборов, когда по результатам последних выборов вес политических игроков уже известен, и конституционные изменения не могли быть всего лишь техническим средством выиграть будущие выборы.

А, во-вторых, для принятия нового Основного закона созывал особый орган, – Конституционная Ассамблея, — исключительно с целью принятия конституционных изменений. И это является еще более действенным ручательством беспристрастности авторов конституционных инноваций.

В Украине все состоялось «с точностью до наоборот» – конституционную реформу постановляли, во-первых, в разгар оранжевой революции, когда не за горами были новые парламентские выборы в новых демократических условиях.

И, во-вторых, эти изменения разрабатывались теми людьми, которые имели свою самую непосредственную личную заинтересованность в распределении власти после воплощения реформы.

Именно в этом следует искать нынешнее глубокое противостояние между президентом и правительством, которое, без преувеличений, угрожает национальной безопасности Украины.

Но та же беда – опять во имя того же захваленного всеми «политического компромисса» — может повториться, во время решения вопросов относительно преждевременных парламентских выборов.

Парадокс в том, что все участники нынешнего противостояния признают несостоятельность конституционной реформы, которую сами же предложили.

Только пропрезидентская сторона предлагает «отменить» конституционную реформу, а пропарламентская «закончить» ее.

Но все они предлагают исправлять собственные ошибки одними и теми же методами «компромисса» и «переговоров», которые и привели к настоящему кризису власти!

Призывы «усовершенствовать» конституционные изменения – это, фактически, публичное объявление о новом циничном «дерибане» распределения власти…

Уже не тяжело назвать грабли, на которые могут наступить новые-старые корректировщики украинской Конституции.

Например, закон об императивном мандате. Ведь именно перебежки депутатов из фракции во фракцию и стали детонатором войны между ветвями власти.

Сможет ли фракция забрать у своего депутата мандат? Выход из фракции – это когда депутат добровольно выходит, или когда за это голосует фракция?

Надо ли после этого отдельное решение всего парламента чтобы у депутата окончательно отобрать мандат?..

Если вследствие горячих подковерных дискуссий хотя бы по одному из этих вопросов будет хоть какая-то «компромиссная» непонятность, нас очень скоро будет ожидать коллапс в работе парламента — близнец того коллапса, который мы имеем сейчас в отношениях между ветвями власти.

Где искать незаангажированных политиков и экспертов, способных предлагать эффективный дизайн Конституции?

На самом деле, это, отчасти, могут быть те же специалисты, которые могут как постановить эффективную конституцию «на века», так и протолкнуть изменения-однодневки, которые быстро приведут к очередному государственному кризису. Все зависит от личной мотивации.

Есть представление, что главной мотивацией политиков являются личные и партийные интересы.

В общем, это так, но решение этой проблемы должно состоять не в том, чтобы изменить мотивы в политике, или человеческую природу, а в том, чтобы создавать институционные механизмы, которые направляли бы эти мотивы в полезное для всего общества русло.

Именно таким институционным механизмом и должен стать созыв Конституционной Ассамблеи, которая состояла бы из незаинтересованных и авторитетных экспертов.

Такой орган будет иметь единственную цель — разработка и, возможно, утверждение новой Конституции Украины.

Было бы неплохо, чтобы законом было закреплено, что эксперты и политики, которые войдут в ее состав, не могли быть избранными в какие-либо избирательные органы в течение двух-пяти лет.

Тогда разработка Конституции была бы для членов ассамблеи одним из пиков их карьеры, и они, по крайней мере, для собственного эго, сделали бы все от них зависимое, чтобы выдать на-гора оптимальную модель политического бытия страны.

На некоторое время они бы должны были отойти от видных ролей в политике, но о них не то что 2-5, а 250 лет помнили бы не как о зачинателей шаткой конституционной реформы, а как о «Родителях конституции».

Например, американцы поименно помнят 55 родителей своего нынешнего основного закона, разработанного аж в 1787 году.

Опыт созыва Конституционной Ассамблеи (или Собрания, или Конвента) является едва ли не основным демократическим механизмом принятия новых конституций.

Кроме США, удачный опыт разработки конвентом имеют Норвегия, Австралия.

В конце концов, попытки ввести Европейскую конституцию, из-за которой в странах ЕС сейчас точатся трудные дискуссии, тоже разрабатывалась Европейской конвенцией в 2001 году.

Именно такие ассамблеи разрабатывали конституции в сверхсложной послевоенной ситуации в ФРГ (1949) и Италии. (1948). А ныне подобный опыт стараются применить в Афганистане и Ираке.

В Украине словосочетание «конституционная ассамблея» вслух звучало только раз, из уст лидеров Народно-демократической партии, которые хотя и предлагали создание «ассамблеи», но почему-то предложили, чтобы ее председателем стал тогдашний председатель ВР, один из самых заангажованных и самых заинтересованных политических игроков Украины…

…Другой сверхважный момент созыва Конституционной ассамблеи – это реальная возможность привлечь представителей гражданского общества и экспертных кругов к созданию основного закона Украины.

Нынче роль гражданского общества сводится или к протестным акциям, или к общественным совещательным советам при органах власти. Эти советы не имеют существенного влияния и часто выполняют бутафорскую функцию.

Принимая непосредственное участие в разработке Конституции, лучшие представители гражданского общества доказали бы, что творческая, конструктивная роль гражданского общества в Украине – не бутафория.

Сам вопрос формирования качественного формирования Ассамблеи может уже стать предметом широкого общественного обсуждения.

В общем, состав Ассамблеи может быть сформирован через общенациональные выборы, на которые, например, политические партии могут предлагать свои кандидатуры, но во время выборов впервые в Украине, в конце концов, может быть применен один из механизмов «открытых списков» — влияние избирателей на ряд кандидатов.

Важным вопросом дискуссий является также механизм окончательного утверждения Конституции.

Именно Ассамблея призвана разработать и утвердить основной закон. Однако для полнейшей и окончательной легитимности его должен утвердить всеукраинский референдум.

Так вот, сегодня «отменить» или «усовершенствовать» нынешнюю конституционную реформу недостаточно. Нужно найти механизм как избежать ошибок, которые привели к нынешнему конституционному кризису.

Суть этого механизма — изменение личных мотиваций и максимальное преуменьшение конфликта интересов между теми, кто постановляет изменения к Конституции, и теми, кто получит власть вследствие конституционных изменений.

Пока единственной мотивацией зачинателей новой-старой конституционной реформы является старание взять как можно больше власти, и непрописанность или несовершенство отдельных его положений – это только мутная вода, в которой они будут надеяться поймать свою золотую рыбку.

Максимум договоренностей между сторонами нынешнего конфликта – это минимальные изменения в законы, которые всего лишь разрешают как можно быстрее провести новые выборы. И все. Остаток инноваций необходимо предлагать после выборов. Кстати, именно к минимальным законодательным изменениям призывают Украину и международные эксперты.

Конституционная реформа доказала, что ни парламент, ни те, кто его составляют, не в состоянии разработать оптимальное устройство для страны.

Не время ли это найти способ пригласить специалистов, способных предложить институционную стратегию развития страны, а не стратегический «дерибан» власти?

Сергей Таран, политолог, для УП